Экономическая боль Европы

Алексей Геращенко, экономист, финансовый топменеджер, преподаватель Киево-Могилянской бизнес-школы, специально для Banker.ua

Европейская и евроатлантическая интеграция Украины определены безоговорочным приоритетом развития нашей страны, своего рода аксиомой, не подлежащей обсуждению, безусловным указателем. Учитывая географию и политические отношения, кажется, мы действительно не имеем большого выбора и должны до конца придерживаться избранной стратегии, чтобы цивилизационно вырваться из надоедливо-насильственных российских объятий.

Главный Telegram-канал банкиров

Подписаться

Впрочем, трезвое и реалистическое восприятие ситуации является ключевым предохранителем возможных разочарований. С президентством Дональда Трампа мир, кажется, получил шок от быстрой ломки всей той аксиоматики, на которой были выстроены его правила, писаных и неписаных договоренностей сосуществования, сформированных после Второй мировой войны. Да, наверное, из этих правил все время делались исключения, но в конце концов правила доминировали. Некоторые вещи казались неоспоримыми. Текущая же американская администрация вполне серьезно озвучивает посягательства на территории других стран — Канаду, Гренландию, Панамский канал, будто сила имеет право переделить по собственному усмотрению границы, исходя из какой-то призрачной стратегической важности для избранных, игнорируя при этом интересы остальных.

Кризис инноваций и рост евроскептицизма

Так, довольно быстро в последние месяцы от «евроатлантической» интеграции Украины отпала «атлантическая» частица, превратившись в евроинтеграцию. Впрочем, будем справедливы в оценках: нынешняя Европа находится в кризисе, одним из публичных проявлений которого стал так называемый «план Марио Драги», подготовленный по заказу Еврокомиссии и представленный в сентябре 2024 года. Этот документ фиксирует стратегическое отставание европейской экономики в инновациях, темпах роста, производительности труда. Наверное, каждый из вас может видеть это наглядно: мы пользуемся смартфонами, интернет-телевидением, социальными сетями, программным обеспечением, искусственным интеллектом, электромобилями, и они обычно как новейший тренд рождаются в США, и впоследствии их быстро воспроизводят, масштабируют, а иногда улучшают компании из Китая. Консервативная Европа стоит в стороне во многих инновациях, в то же время с недоверием и восхищением созерцая головокружительные изменения, происходящие в других частях света.

Материал подготовлен для 16 номера журнала Banker, который можно приобрести здесь.

Чтобы продемонстрировать европейский застой в конкретных показателях, обратимся к макроэкономической статистике, определив долю крупных экономик в ВВП мира (по данным статистики МВФ):

Эта статистика возвращает нас к суровой реальности. Системная неспешная структурированная социальная Европа испытывает проблемы с динамикой развития и стремительно теряет вес в мировой экономике. Золотой европейский век 90-х и начала 2000-х остался в прошлом, подросли конкуренты в виде других частей мира, бросающих вызов не только Европе, но и в определенном смысле всей Западной цивилизации.

А вот процент роста ВВП США, ЕС и Китая за последние 10 лет (с 2015 по 2024 гг. включительно):

Евроромантикам эти цифры не нравятся. В качестве контраргумента к ним приводятся большая социальная защищенность, ниже расслоение общества по доходам и состояниям, более длительная продолжительность жизни. Это правда, и если бы все вокруг действовали как Евросоюз в отношении регуляций, высокого налогообложения и высоких социальных стандартов, меньшего имущественного расслоения, зеленой повестки, поиска консенсусных решений, возможно, мы действительно жили бы в лучшем мире. Но практически невозможно построить остров утопии в океане реальности. Низкие темпы развития и отставания от конкурентов оказывают вполне реальное влияние на стандарты жизни, безработицы, закрытия компаний и их релокацию в более благоприятные условия для бизнеса за пределами Европы. Если бы экономическая динамика не влияла на удовлетворение людей жизнью, мы не видели бы такого роста популярности евроскептиков, преимущественно ультраправых партий, которые не видят в Единой Европе большой ценности, часто даже наоборот обвиняют в ограничении суверенитета.

ЕС на перепутье: путь к возрождению или угроза распада?

Кажется, истоки этого кризиса лежат в событиях двадцатилетней давности, когда не удалось принять Конституцию ЕС, ответив на фундаментальный вопрос, стремится ли Европа стать действительно большой конфедерацией с достаточно сильными влиятельными центральными наднациональными органами управления. Референдумы того времени отвергли возможность еще более глубокой интеграции в опасениях потерять национальную самоидентичность. Это привело к ситуации «когда это выгодно, мы все европейцы, а если не очень, то каждый сам за себя».

Когда мы надеемся на коллегиальные решения европейских органов, то в значительной степени переоцениваем их влияние. Бюджет ЕС как наднациональной структуры составляет менее 200 миллиардов евро, в то время как национальные неподчиненные европейским органам бюджеты стран суммарно составляют около 9 триллионов евро. Экономика имеет значение – если ты распоряжаешься 2% общих бюджетных расходов, то вряд ли можешь претендовать на то, чтобы быть аналогом сильной федеральной власти, ты можешь только просить тех, кто имеет больше возможностей, способствовать твоим идеям.

Другим большим вызовом является доля государственных расходов по отношению к ВВП:

При крайне высоком уровне государственных расходов ЕС в 2022 году тратил на оборону всего 1,3% ВВП. Для милитаризации экономики в целях защиты нужно либо поднимать налоги, либо сокращать социальные программы, либо расширять долг страны, откладывая поднятие и без того больших налогов на будущее. И это настоящая дилемма — широкая социальная политика является одним из тормозов экономического роста, но избавившись от нее, Евросоюз потеряет те базовые установки, на которые он опирался как на ценности в последние десятилетия, признав, что построить утопию под названием «государство всеобщего благосостояния» удалось на короткий промежуток времени.

Объективно изучая картину экономического состояния Европейского союза, приходишь к выводу, что потенциал грядущего взрыва, который его либо уничтожит, либо кардинально изменит к лучшему, чрезвычайно велик. Мы не можем знать заранее, как оно будет, но по состоянию на сейчас развилка выглядит следующим образом:

1. Или ЕС найдет возможность за счет сокращения социальных программ, а также сокращения расходов на здравоохранение и раздутый государственный аппарат вместо того, чтобы стимулировать инновации, перевооружение, стимулы для предпринимательства; или экономическое отставание от общемировых темпов развития будет усугублять внутренние недовольства и противоречия.
2. Или трудолюбие и производительность, открытость для достижений и лидерства начнут восприниматься большими добродетелями, чем устойчивое развитие, когда экономика отодвигается с ведущих позиций, а больше весят концентрация на социальной сплоченности, многообразии и толерантности; или центры инноваций будут еще меньше ассоциироваться с европейскими городами.
3. Или произойдет переориентация бюджетных программ и поддержки с нынешнего акцента на старшем поколении, которое заслужило хорошую жизнь, впрочем уже не формирует тренды будущего, на молодое поколение, часто оказывающееся в ситуации «зарплаты не растут, а недвижимость, которую я не имею, дорожает; изобретения и инновации – это не о нас; хорошо только тем, кому стало хорошо раньше»; или это молодое поколение, которое сегодня все больше голосует за ультраправых, в конце концов, в результате демографических изменений выиграет выборы в какой-то большой стране, выход которой из Евросоюза практически уничтожит его полноценность и субъектность.

Все части «или» реальны. Европейский союз не обречен; в свое время в эпоху Ренессанса Европа предстала из грязи и нищеты, как феникс, превратившись на долгие века в проводника развития цивилизации. Впрочем, не признавать существующий кризис, который может обостриться еще сильнее, это выдавать желаемое за действительное.

Украина в новом мире: куда двигаться, если Европа уже не та

Для Украины в наших сложных условиях, когда речь идет о сохранении государственности как таковой на первом этапе, а уже позже о движении вверх, это выглядит очередным испытанием. Мы так долго интегрировались, что может произойти, что дальше не будет и куда это делать. Европа, о которой мы мечтали 20 лет назад, и нынешняя — это разные Европы. И первая бывшая имела на порядок больше прелестей и существенно меньше болезней.

Прагматический реалистичный взгляд на мир говорит, что в этих условиях следует искать разные возможные варианты политического и экономического сотрудничества и интеграции. Это и приоритет определенных региональных союзов, например, по линии «Украина — Польша — страны Балтии — скандинавские страны — Великобритания», и попытки предложить свою роль в стратегической перестройке Европы (низкая стоимость труда, потенциально более низкая стоимость энергоресурсов, разработка полезных ископаемых хаб, роль в новой аграрной стратегии и ее использование для контактов с африканским континентом). Это и альтернативные отношения, которые могут развернуть приоритеты стратегического сотрудничества (политическое и экономическое сотрудничество со странами черноморского и средиземноморского регионов). Это и приоритетное развитие отношений с новыми быстрорастущими экономиками мира (Индия, Нигерия, Кения, Египет).

Старая Европа сейчас болеет. Признание и диагностика болезни часто являются важнейшим шагом к выздоровлению. Устойчивые правила игры рассыпаются и разрушаются, не стоит надеяться на них, они уже действуют. Мир закрывается, конфликтует и в торговом, и в военном плане, не способный искренне оценить все полученные прелести от глобализации. К хорошему привыкаешь быстро — свободное движение товаров, работ и услуг, довольно свободное движение людей принесло неслыханный рост благосостояния в последние 70 лет. Но то, что сегодня удивляет, завтра радует, а послезавтра становится частью интерьера. Чтобы что-то оценить по-настоящему, нужно потерять и узнать цену потерянного. Похоже, человечеству нужны новые сотрясения, ужасы, жалость, новое чувство вины за совершенное, нужна нисходящая волна, чтобы создать лучший фундамент будущего оттолкнуться в нижней точке. Наверное, это просто разрушительная часть нашей природы, которая в конечном счете позволяет создать что-то новое, зачастую лучшее. Можно разве авансом порадоваться за следующие поколения, которые будут жить в лучшем мире на восходящей волне взаимопонимания и развития.