Деньги в движении: как страна держит баланс

В 2025 году бюджетная политика Украины остаётся одной из самых обсуждаемых тем экономики и политического дискурса. Война заставила государство существенно увеличить расходы на оборону, закупку оружия и военной техники, а также на социальную поддержку миллионов граждан, пострадавших от боевых действий, вынужденно покинувших свои дома или потерявших работу. Этот резкий рост расходов привёл к рекордному дефициту бюджета. По прогнозам Министерства финансов, его объём в 2025 году может достичь около $38 млрд, что составляет почти пятую часть валового внутреннего продукта. Banker.ua разбирался, что это значит и как повлияет на экономику. Такой уровень беспрецедентен для Украины, ведь ещё несколько лет назад дефицит измерялся в пределах 2–3% ВВП. Однако в условиях полномасштабной войны подобный дисбаланс выглядит неизбежным: государство вынуждено отдавать приоритет обороне и социальным расходам даже ценой роста долговой нагрузки и усиленной зависимости от внешних доноров.

Главный Telegram-канал банкиров

Подписаться

Роль международной помощи

Международная поддержка в 2025 году стала фактически главным источником финансирования украинского бюджета. Европейский Союз, США, страны «Большой семёрки» и международные финансовые институты продолжают предоставлять средства в форме грантов и льготных кредитов, позволяя правительству поддерживать социальные выплаты, финансировать оборону и обеспечивать работу критически важных государственных институтов. В первой половине года около 77% дополнительных потребностей бюджета было покрыто именно за счёт внешних партнёров. С начала полномасштабной войны объём международной помощи превысил $145 млрд, что стало ключевым фактором сохранения макрофинансовой стабильности.

Одним из важнейших инструментов стала программа Ukraine Facility — четырёхлетний план ЕС общим объёмом до €50 млрд. Она предусматривает €38,27 млрд в виде бюджетной поддержки, из которых €33 млрд составляют льготные кредиты, а €5,27 млрд — гранты. Выплаты осуществляются траншами и напрямую связаны с выполнением Украиной реформ, определённых в специальном Ukraine Plan. Программа также включает инвестиционный инструмент через ЕБРР, ЕИБ и другие институты для развития экономики и восстановления инфраструктуры, а также техническую помощь для усиления потенциала госорганов. В 2024 году Украина получила два первых транша Facility, а в 2025-м — ещё несколько крупных выплат, среди которых €3,5 млрд в апреле и €3,05 млрд в августе.

Дополнительным источником стала инициатива ERA, предусматривающая использование доходов от замороженных российских активов. Благодаря ей Киев получил доступ к финансированию около €50 млрд, которые могут быть направлены на оборонные и социальные расходы. Такой механизм, поддержанный странами «Большой семёрки» и ЕС, стал ещё одним элементом финансовой архитектуры помощи.

Не менее важно и сотрудничество с Международным валютным фондом. Программа расширенного финансирования (EFF) на $15,5 млрд выполняет роль «якоря» для других доноров и укрепляет доверие к украинской макроэкономической политике. Каждый положительный пересмотр программы открывает путь к новым кредитам и грантам, подтверждая готовность правительства соблюдать правила и проводить реформы. По состоянию на лето 2025 года Украина уже получила более $10 млрд в рамках этой программы и ожидает новые транши во второй половине года.

Таким образом, международная помощь в 2025 году — это не просто финансовый ресурс, а фундамент всей бюджетной политики Украины. Она позволяет государству выдерживать рекордный дефицит, финансировать критические расходы и сохранять макроэкономическую стабильность, одновременно подчёркивая высокую зависимость страны от решений внешних партнёров.

Внутренние заимствования и долговая нагрузка

Для покрытия дефицита в 2025 году украинское правительство во многом полагается на внутренний рынок долговых инструментов, прежде всего на государственные облигации. Особенно заметным стало увеличение выпусков «военных» ОВГЗ, зарекомендовавших себя как простой и эффективный механизм мобилизации средств у населения и бизнеса. Так, только за первое полугодие Минфин привлёк около 240 млрд грн через выпуск и обмен внутренних облигаций, а в июле лишь от новых размещений добавилось 72,2 млрд грн. Экономисты подчёркивают, что «военные облигации» помогают закрывать бюджетный дефицит без чрезмерного давления на налогоплательщиков, однако их эффективность зависит от доверия к государству и условий обращения и погашения.

Однако наращивание внутренних заимствований влечёт и последствия — усиливается конкуренция за внутренние ресурсы, что может повышать давление на гривну и стимулировать инфляцию. Хотя в отдельных случаях фиксируется снижение инфляции до уровня около 14% в июне, Нацбанк вынужден сохранять учётную ставку на высоком уровне (15,5%), чтобы сдерживать рост цен и контролировать валютные ожидания.

Тем временем общая сумма государственного и гарантированного государством долга быстро растёт. На конец июля 2025 года она достигла рекордных 7,77 трлн грн (~$186 млрд). По оценкам МВФ, долг превысит 100% ВВП, возможно 110%, а по самому пессимистичному прогнозу — 117,5%. Однако эксперты отмечают: уровень долга, равный ВВП, сам по себе не означает банкротства, если страна способна обслуживать обязательства и привлекать новые ресурсы.

Причём долговая нагрузка формируется не только внешними займами, но и внутренними. В 2025 году на обслуживание и погашение внутреннего долга предусмотрено 748 млрд грн, тогда как на внешний — 233 млрд грн. Это усиливает необходимость тщательного планирования выплат и стратегического подхода к выпуску и обслуживанию внутренних долговых инструментов.

Перспективы финансирования на 2026 год

В 2026 году Украина столкнётся с вызовами в обеспечении финансирования бюджета, учитывая высокий уровень дефицита и необходимость продолжения расходов на оборону и социальные программы. Министр финансов Сергей Марченко отметил, что обсуждения с МВФ сосредоточены на бюджетном планировании на 2026 год, фискальных прогнозах и структурных реформах.

По прогнозам, дефицит бюджета на 2026 год может достичь $45 млрд, что потребует значительной поддержки от международных партнёров. Пока правительство получило подтверждение внешнего финансирования на сумму около $35 млрд, но этого недостаточно. Недостаёт примерно $10 млрд, что создаёт дополнительное давление на внутренний рынок облигаций и требует расширения привлечения льготных кредитов и грантов. Министр финансов подчеркнул важность продолжения переговоров с МВФ, ЕС и странами «Большой семёрки» для обеспечения финансовой подушки на следующий год.

В то же время, по словам главы НБУ Андрея Пышного, пока обеспечена лишь треть необходимой суммы в $65 млрд на 2026–2027 годы, что подчёркивает критическую важность новых соглашений и траншей. В случае продолжения боевых действий в 2026 году бюджетные потребности останутся на уровне 2025 года. Министр финансов отметил, что безопасность Украины — это не только эффективное сдерживание агрессии, но и надёжная защита Европы от потенциальных угроз.

Использование замороженных российских активов

Европейский Союз активно рассматривает возможность использования замороженных российских активов, оцениваемых примерно в €210 млрд, для поддержки Украины после завершения войны. Эти средства, в основном хранящиеся в Бельгии через Euroclear, уже приносят доход, который используется для финансирования гражданских и военных проектов в Украине. В частности, в первой половине 2025 года ЕС передал Украине €10,1 млрд доходов от этих активов.

Однако вопрос полной конфискации остаётся спорным среди стран ЕС. Эстония, Литва и Польша выступают за немедленную конфискацию, тогда как Франция, Германия и Бельгия выражают обеспокоенность юридическими и финансовыми рисками. В частности, Бельгия отвергает предложения изменить инвестиционную стратегию активов ради большей доходности, отмечая, что это может привести к системной финансовой нестабильности.

Еврокомиссия разрабатывает механизм перевода почти €200 млрд замороженных активов в специальную структуру с расширенными мандатами для инвестирования, чтобы повысить их доходность и усилить давление на Россию. Такой подход рассматривается как первый шаг к возможной конфискации и передаче их Украине в качестве компенсации за военные убытки. Однако, несмотря на эти инициативы, в ЕС сохраняется скептицизм относительно использования замороженных российских активов для поддержки Украины. Министр иностранных дел Литвы Кястутис Будрис отметил, что даже если удастся убедить страны ЕС в необходимости использования этих активов, сомнения всё равно останутся.