Владимир Рябошлык, УСПП: «Признав, что ускоренное снижение инфляции обеспечили внешние помощи, коррекция процентных ставок становится реальной»

О малоизвестном главном факторе снижения инфляции в Украине, необходимости изменения системы ставок, а также важности плана эффективного использования внешней помощи в интервью Banker.ua рассказал советник президента Украинского союза промышленников и предпринимателей (УСПП), Фулбрайтовский профессор Университета штата Иллинойс, США, заместитель Министра экономики Украины (2005 г.) Владимир Рябошлык.

Главный Telegram-канал банкиров

Подписаться

О причинах низкой инфляции

— Как вы оцениваете текущий уровень инфляции в Украине и чем объясняется столь неожиданно низкое значение в условиях войны?

— В марте потребительская инфляция в Украине в годовом исчислении замедлилась до 3,2%, и эта инфляция наиболее показательна. В январе она была на уровне 4,7%, в феврале составила 4,3%, а в прошлом месяце снизилась более чем на 1%. Сейчас господствует мнение, что оставшийся в Украине ограниченный экспорт сельхозпродукции наполнил внутренний рынок. Впрочем, картина окажется совсем другой если придирчиво взглянуть на денежную и товарную массы.

Никто еще не обратил внимания, что, несмотря на декларирование жесткой монетарной политики, Национальный банк печатать денег так и не прекращал, и за прошлый год денежная база выросла более чем на 20%, а за первый квартал этого года — более чем на 10% в годовом измерении, пересек 1 трлн гривен. То есть кроме войны еще большим парадоксом является то, что у нас инфляция уменьшилась, когда деньги увеличились.

Разгадка в том, что помимо уже признанного наполнения внутреннего рынка от сокращения экспорта, до сих пор не признано, что также другим дополнительным наполнением выступает увеличение импорта, в котором материализуются внешние пособия. А чистый импорт (разница между импортом и экспортом) за 2023 год составил около 40 млрд долларов. Этот макрофактор несравнимо больше пары миллиардов долларов, потерянных аграрным экспортом, и именно он наполнил денежную массу, эмитированную Нацбанком.

Выходит, что в дополнение к рекордным резервам НБУ (их последний прирост до 44 млрд долларов совпал с рекордным поступлением 9 млрд долларов пособий в марте) внешние пособия также обеспечили и рекордное преодоление инфляции.
И этот двойной, и даже тройной эффект помощи вполне логичен. В обычных условиях в покрытии чистого импорта участвуют резервы Национального банка, а эмиссия ведет к инфляции. У нас пособий хватило и на оплату импорта, и на рекордные резервы, и на стабилизацию валюты, и на то, чтобы этот импорт еще и обеспечил замедление инфляции.

— Какие преимущества низкого уровня инфляции можно выделить для экономики Украины? Как это может отразиться на внешнеэкономических отношениях страны?

— Фундаментальное преимущество состоит в том, что это основа для приведения всех других ставок в такой же низкий уровень в соответствии с инфляцией.

Сегодня у нас учетная ставка, которая задает ориентир для всех других ставок (в том числе и ставок кредитования экономики), составляет 14,5% – это почти в 5 раз выше инфляции. Снова парадокс. С десяток лет НБУ обещает промышленникам снизить учетную ставку, повысить их доступ к кредитам и придать импульс экономике, как только будет преодолена инфляция. И вот, наконец, инфляция сократилась, и что же?

Теперь НБУ ссылается на хрупкость достигнутого преодоления и неуверенность в продолжении поступлений помощи, и что радикальные изменения, подобные подъему ставки с 10% до 25% в 2022 году, сейчас невозможны. Риторика меняется, а высокая учетная ставка остается неизменной. Фактически НБУ сразу ввел своеобразный План “Б” и проводит политику за предположение об отсутствии пособий. При этом главным гарантом удержания макрофинансовой стабильности без помощи официально объявлена высокая учетная ставка, что вызывает немало сомнений.

А что касается Плана “А” на случай поступлений пособий, о политике их эффективного использования для перевода всей системы ставок до низкого уровня в соответствии с низкой инфляцией, то об этом вообще речь не идет.

— Как вы думаете, какие стратегии монетарной политики может использовать Национальный банк Украины для эффективного использования ситуации с низкой инфляцией?

— Нацбанку следует признать факт объективной и логической потребности приведения системы ставок. Чтобы вместе со снижением учетной ставки снизились и ставки по сертификатам, кредитам, депозитам и ОВГЗ.

Необходимо иметь такой сценарий использования внешней помощи, который обеспечил бы стабильность в период быстрого перехода к низким ставкам, и главное, чтобы было запущено движение экономики навстречу пособиям в направлении достижения самодостаточности, когда потребность в помощи в конце концов отпадет. Более дешевые кредиты будут способствовать увеличению кредитования и росту производства. Меньшие проценты по гособлигации облегчат нагрузку на бюджет на обслуживание госдолга.

Кроме того, сокращение потребности в искусственном удешевлении кредитов программами “5-7-9%” тоже лишит бюджет расходов на компенсации. Не станет и ростовщических кредитов населению более 30%.

О процентных ставках

– Как могут измениться процентные ставки на кредиты и депозиты в условиях низкой инфляции?

— Можно говорить о недостатках фактической системы ставок по отношению к инфляции. То есть у нас сейчас 3,2% инфляции, а ставки по кредитам для предприятий у нас 16,6% – разрыв в разы. С этим нужно что-то решать, но этот вопрос, к сожалению, никто не задает. А для населения ставки кредитов в два раза выше – 34%. В этой ситуации можно говорить о недостатках всей системы ставок по сравнению с теми успехами, которые мы имеем по отношению к инфляции. Национальный банк гордится тем, что ставки депозитов населения у нас на уровне 11,3%, но при этом им предлагают брать кредит под 34%. А высокие ставки на кредиты приводят к крайне низкому уровню кредитования в Украине. На это уже обратил внимание Международный валютный фонд, что 14% бизнес-кредитования по отношению к ВВП – это очень низкий показатель.

Что означает средняя ставка по кредитам бизнеса почти в 17%? Что от кредитования отличается огромный массив здоровых предприятий, которые не могут себе позволить брать такие кредиты, зато могут взять и эффективно использовать более дешевые кредиты. И если они будут приведены к инфляции и станут 5-6%, то это откроет большие способности и для роста кредитования, и для роста производства.

Кроме того, у нас парадоксальная ситуация, что ставки по ОВГЗ даже выше, чем ставки по кредитам – это противоречит всем теориям и практикам. Ведь правительство считается более надежным заемщиком, чем компании. В то время как у нас бюджет платит большие проценты по ОВГЗ, чем по кредитам. И опять-таки переплачивает эти 17% по сравнению с инфляцией 3,2%. То есть приведение к уровню инфляции ставок по кредитам и ОВГЗ станет огромной экономией для бюджета.

Пока же у нас обслуживание долга стоит почти на втором месте в бюджете после расходов на оборону. Минфин гордится, что мы выполняем все свои обязательства, тогда как можно сразиться, чтобы эти обязательства были еще ниже. То есть на фоне низкой инфляции на первый план выходят эти недостатки и потери для производства из-за высокого кредитования, потери для бюджета из-за дорогостоящих облигации и фактически сомнительный выигрыш населения от 11% за депозиты. При том, что втрое больше нужно платить за кредиты, и фактически кредитование населения у нас остановлено.

Возникает вопрос: что дальше с этим делать? Пока у нас 5-кратный разрыв между фактическими ставками по кредитам и депозитам, которые платят люди. Это означает, что ставки должны быть сформированы в реальном измерении и немного превышать инфляцию. Но превышение в 5 раз – это слишком.

Поэтому нужно думать о том, что, несмотря на войну благодаря внешней помощи, мы контролируем инфляцию, поэтому в соответствии с ее низким уровнем нужно привести систему ставок. Потому что есть настроения “давайте назад инфляцию подтянем к ставке, потому что там риски”, но я думаю, что это ошибочное направление.

— То есть если предприятия будут расти и у них будут возможности, то уровень безработицы, соответственно, будет сокращаться, верно?

— Да, на этом связано и создание рабочих мест, и налогоплательщиков, если говорить о выигрыше бюджета.

Сегодня в правительстве считают, что с разрывом между низкой инфляцией и высокими ставками ничего невозможно сделать. Чтобы улучшить ситуацию, правительство запустило программу “Доступные кредиты 5-7-9%”. По этой программе компенсацию производителям за высокие вставки платит государство. И это снова нагрузка на бюджет, дополнительная потребность для покрытия его дефицита. Поэтому для рыночных кредитов нужно создать такие макроэкономические и монетарные условия, чтобы они снизились до того уровня, чтобы программа 5-7-9% вместе с расходами правительства на такие программы стали лишними.

О перспективах гривны и плане “Б”

– Как низкая инфляция может повлиять на курс национальной валюты?

— Как уже было сказано, главным фактором стабильной валюты у нас есть внешняя помощь, а стабильная валюта, в свою очередь, является одним из факторов низкой инфляции. Сегодняшняя ситуация у нас такая, когда не инфляция оказывает влияние на курс, а наоборот, стабильность курса обеспечивает стабильность инфляции.

Вопросы влияния инфляции на курс валюты возникают в стабильных развитых странах, где очень низкая инфляция, и, соответственно, привязаны к ним очень низкие ставки. И тогда получается, что разница в инфляции может быть использована для спекулятивных операций, чтобы что-то выигрывать на курсе и курсовых разницах. Но у нас все совсем по-другому организовано — в Украине низкая инфляция гарантируется стабильным валютным курсом, полностью обеспеченным внешними пособиями. Сейчас мы имеем нетипичное повышение валютных резервов из-за огромного отрицательного сальдо, поскольку пока многое оплачивается извне.

Еще следует обратить внимание, что в результате всего этого возникли так называемые “ножницы” между низкой инфляцией, высокими ставками и стабильным курсом. Это означает, что эти 17% доходности в гривнах, которые бюджет платит по гособлигации ОВГЗ, фактически являются и доходностью в долларах. Поскольку если вы вложили гривны, а затем получили 17% гривневого дохода, то при стабильности курса вы можете их поменять на доллары и получить долларовый доход тоже в 17%. Отсюда у нас сверхвысокая долларовая доходность для банков и для финансовых корпораций, оплачиваемая бюджетом.

Выходит, что этими “ножницами” финансисты “режут купоны” из облигаций. И в то же время эти “ножницы” режут экономику и не позволяют ей развиваться. Вот такие противоречия и разрывают экономику.

Опять-таки возникает вопрос, все ли мы довольны тем, что у нас растущая макрофинансовая стабильность? Но я бы назвал это “стабильность на дне”, и рост, сравнимый с травой, пробивающейся сквозь асфальт. То есть сегодня к кредитованию допущены только те предприятия, которые могут позволить себе брать кредиты дороже 17%. Но есть очень необходимые предприятия, которые это не могут себе позволить.

Нужен проект коррекции всей системы ставок, который эти исправления исправят, чтобы экономика Украины действительно была быстро растущей. Ведь сегодня говорят, что Украина – это “догоняющая экономика, которая не догоняет”. Объективно у нас нулевые стартовые условия, но на ноль делить нельзя. Хотя когда мы на этот ноль делим, то радуемся этим 5-6 процентам роста, но это все несерьезно.

— Как, по-вашему, продолжит ли инфляция снижаться дальше?

— Я прогнозирую, что инфляция продолжит снижаться, учитывая, что у нас в марте были рекордные поступления, несмотря ни на что. Единственное, теперь нужно сознательно и эффективно использовать эту помощь. И задача теперь, чтобы использовать средства, как говорится, в мирных целях, а не в чьих-то корыстных интересах. Очень часто это тормозит экономику. И план роста, который предоставило наше Министерство экономики, где снова видим 2-3% темпов роста – это просто непонимание объективной ситуации.

– За счет чего НБУ может балансировать риски в условиях низкой инфляции? Есть ли у Нацбанка план “Б”?

— Как уже было подчеркнуто, План “Б” у Нацбанка фактически есть. НБУ уже сейчас ориентируется на то, что, может быть, завтра помощь остановится. Поэтому мы никаких движений не делаем. Но нужно иметь план, если помощь будет, как мы будем ускоряться навстречу этой помощи, и как покажем миру и Европе, что теперь их средства будут работать на то, чтобы, в конце концов, они стали ненужными, потому что наша экономика будет ускоренно двигаться вперед. Бюджет будет быстрее наполняться и меньше нуждаться в покрытии этих дефицитов, которые сегодня обеспечивает внешняя помощь.